«Зелёный рассвет. Возвращение Горбада» Горбад Железный Коготь

Запись 2

Я честно намеревался вести этот дневник каждый день. Раз уж зеленокожие сами хотят, чтобы я помог Империи приготовиться к будущему вторжению Горбада, то изначально я хотел старательно изучать орков и гоблинов, запоминать и записывать все, что может быть полезным.

Но нет, первые дни я провалялся в лихорадке. Утомление и бесконечный страх за свою жизнь в итоге ударили по мне. Три дня я бессильно валялся в своем шатре не в силах запихать в себя ни кусочка еды, которую приносил мне одноглазый Ангорд. Мои лихорадочные бредовые сны и моя реальность словно слились воедино. В снах – я шел по равнине в бесконечно огромной толпе орков и гоблинов, каждый из которых намеревался убить и съесть меня, а над нашими головами было нечто, на что я даже боялся посмотреть. Проснувшись от чьего-то пинка, я обнаруживал над собой массивную морду Ангорда или любопытных гоблинов, которые пробирались ко мне тайком. Или же это тоже были сны. Однажды мне снилось будто надо около меня стоит их шаман и бормочет какую-то тарабарщину, вскидывая свой посох. А еще и в реальности, и во снах меня преследовал запах гниющих грибов.

На четвертый день лихорадка отступила. Моя голова стала неожиданно ясной и легкой. Все вокруг приобрело болезненную четкость. Вернулся голод – полусырое мясо, которым орки привыкли питаться, показалось мне неожиданно аппетитным, а теплая застоявшаяся вода – сладчайшим из вин. Внутри страх переплавился в обреченность — моя судьба была в чужих руках, а значит мне не стоило волноваться за нее, от меня больше не зависело ничего. Будет обманом сказать, что паника не возвращалась ко мне после этого, но каждый раз неимоверными усилиями я гасил ее.

Спустя пару дней после моего пробуждения Горбад Железный Коготь наконец снялся с лагеря. Он произнес впечатляющую речь перед толпой зеленокожих, смысл которой мне пересказал Ангорд.

— ПАЦАНЫ, ДО МОЕГО ПРИХОДА, ВЫ ДОЛГО СИДЕЛИ НА ОДНОМ МЕСТЕ. ВЫ РАССЛАБИЛИСЬ, Я ПОЧТИ ПЕРЕСТАЛ ВИДЕТЬ РАЗНИЦУ МЕЖДУ ОРКОМ И ЖАЛКИМ СНОТЛИНГОМ. (На этом месте толпа злобно заревела). ЭТО ЛИ ХОТЯТ ГОРК И МОРК? НЕТ, НЕ ЭТОГО. ГОРК И МОРК СМЕЮТСЯ НАД ВАМИ, НО ЧТО ЕЩЕ ХУЖЕ – ОНИ СМЕЮТСЯ НАДО МНОЙ! (рёв толпы усилился) ОНИ ПРЕДЛАГАЮТ НАМ ПОЙТИ К ЗЕМЛЯМ КОРОТЫШЕК И ПРИСОЕДИНИТЬСЯ К ПЛЕМЕНАМ, ГДЕ ОРКИ СЛУЖАТ ГОБЛИНАМ! ЧТО ТАМ НАШЕ МЕСТО! (в толпе начались потасовки, гоблины бежали прочь, понимая, что гнев орков падет сейчас именно на них) ТАК ПОСЛУШЕМ ЖЕ ИХ! МЫ ПОЙДЕМ ТУДА, НО ПОКАЖЕМ ГОРКУ И МОРКУ, КАКИМИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ОРКИ И КАКОЕ МЕСТО ДОЛЖНЫ ИМЕТЬ ГОБЛИНЫ! (я заметил, что шаман Горбада – Зтеев Зачавкало, — стоявший у него за спиной, начал мелко дергать головой и что-то шептать.) ВААААААГХХ!!!

После этой речи Горбад запрыгнул на своего кабана по имении Гнарла и помчался вперед, орда двинулась за ним. Я едва успел забрать свои книги из шатра.

Сопоставляя последующие события с этой речью, я поразился политической тонкостью Горбада. Из скупых объяснений Ангорда я понял, что северную часть Бесплодных земель находится под контролем гоблинского шамана по имени Ноббер Фангадум, самопровозглашенного воплощения Ваааагх!, возглавляющего племя Глазочесов. Глазочесы находятся в сложных отношениях с Пограничными княжествами, чередуя торговлю, наемничество и набеги. Нобберу, несмотря на приписываемое ему безумие («Давно свою башку взорвал» — цитата Ангорда), удается с невероятной гибкостью удерживать это пограничное состояние, которое не ведет ни к прямой войне, ни к недовольству своего племени. Ноббер набрал большую силу и готовился к войне с Голфангом Гнилобрюхом, владевшим Черным Утесом до прихода Горбада. И обращая свою орду против Глазочесов, Горбад избавляется от соперника за власть в Бесплодных Землях и при этом делает это, призывая не просто к войне, а почти к священному походу. Теперь для орка перейти на сторону Ноббера будет обозначать признание себя слабаком, служащим гоблину. А упомянув земли гномов (как я узнал позже, речь идет о крепости Барк-Вар, против которой Глазочесы устраивают регулярные вылазки), Горбад представил Ноббера гоблином, ведущим дела с гномами.

Орда Горбада состояла преимущественно из обычных орков, вооруженных кто чем — дубины и огромные кривые тесаки, пародии на копья, некоторые пацаны несли с собой грубые луки. Пацаны шли и громко болтали друг с другом, срываясь на смех или ругань. Несколько раз возникали драки. Группа орков, подражая Горбаду, взгромоздилась на огромных вонючих кабанов и соревновалась в скорости, пронзительно улюлюкая. За ордой тащились гоблины, толкающие баллисты, больше напоминающие груду мусора, или ведущие стаи сквигов, ударяя в барабаны, размахивая факелами или громко дудя в кривые трубки.

Орда зеленокожих была лишена традиционных для Имперских армий обозов с провиантом и боеприпасами. Орки тащили все на себе или скидывали гоблинам. Еда добывалась прямо на месте (как я понял, в крайних случаях орки не брезговали закусить сквигом или даже гоблином). Это давало им потрясающую мобильность и независимость — армия зеленокожих могла сколько угодно долгое время двигаться по территории противника, не испытывая потребности в припасах или сохранению линии тыла.

Я шел в стороне от основной армии, сопровождаемый лишь Ангордом и Тругликом – гоблином, которого Ангорд заставил нести мои книги после моих долгих объяснений их необходимости для исполнения приказа Горбада. Для того, чтобы выделять его из других гоблинов Ангорд не думал долго и просто откусил визжащему Труглику ухо.

Горбад тоже двигался в стороне от основной орды. Рядом с ним шел только Зтеев, но они передвигались молча. Мне начинало казаться, что отношение Зеленокожих к Горбаду отличается от их традиционного отношения к своим вожакам, но мне пока сложно это точно определить. Постараюсь вернуться к этому позже.

Привалы и ночевки организовывались без какой-либо системы – как только Горбад останавливался, то орда останавливалась вместе с ним. Гоблины разводили костры, ставили шатер вожака и занимались всей своей остальной обычной деятельностью. Орки же рассаживались вокруг костров и начинали травить байки.

Горба пару раз вызывал меня к себе. Эти встречи были не особенно содержательными. Разными словами он повторял сказанное на первой встрече, словно считая меня слишком тупым, чтобы понять все с первого раза. Один раз я был на импровизированном военном совете, если его так можно назвать. Зтеев и несколько наиболее крупных пацанов, носящих внушительные доспехи и отказавшиеся от щитов, сидели вокруг костра в шатре и, перебивая друг-друг, хвастались своими подвигами. Зтеев иногда переключался на какой-то несвязный бред, после которого оглушительно чихал прямо в костер, на мгновение заставляя его вспыхнуть зеленым. Горбад же сидел в стороне от всех и молча смотрел на огонь. В такие моменты он словно находился не здесь.

Из всех наших бесед с Горбадом за это время я запомнил лишь одну из них. Он вновь начал расспрашивать меня о том наших рассказах о его завоевании семьсот лет назад. Казалось, что он получает удовольствие от этих разговоров. Когда он казался особенно довольным, я решился спросить у него:

— А почему ваш поход был таким успешным? Как Горбад добился того, чего не смогли добиться ни один орк в прошлом и ни один орк после этого?

Горбад довольно кивал, пока я на ломанном языке орков произносил свой вопрос, а затем ответил:

— Потому что в отличии от других боссов, Горбад умеет думать «стра-те-ги-чес-ки».

Он старательно выговорил последнее слово на рейкшпиле. Видя мое удивленное лицо, он захохотал и продолжал:

— «Стра-те-гич-чес-ки» — это обозначает, что нужный орк, которому сказали нужные слова, стоит в нужном месте и делает все, что хочет.

После этих слов он довольно улыбнулся, гордясь своей мудростью, и сказал:

— Вы, людишки, тоже можете думать «стра-те-ги-чес-ки», но вы же слабаки. Вы побеждаете глупых орков, но с умным вам оказалось не совладать.

— Тогда почему вы проиграли?

Слова вырвались прежде, чем я смог их остановить. Повисла тишина, мое тело начала бить дрожь. Горбад молчал, глядя на меня своими красными глазами. Спустя, казалось, целую вечность, он заговорил:

— Потому что я перестал думать «стра-те-ги-чес-ки» после ранения от одного из людишек. Его волшебное рубило не давало моей ране зажить. Это злило меня. И я перестал верить в свою победу. Потому и проиграл. Горк и Морк объяснили мне это. Больше я такого не повторю.

Горбад замолчал. В глубине шатра недовольно хрюкал Гнарла и скулил какой-то гоблин, кормивший его. Взмахом руки вожак приказал мне уходить. Я практически выбежал из шатра.

Первая битва орды Горбада случилась с армией Дасти Хребтолома отправленного занять Черный утес. Судя по всему, Ноббер услышал о смерти Гнилобрюха, не поверил в возвращение легендарного Горбада Железного Когтя и решил занять древнюю крепость зеленокожих. Армия Дасти состояла преимущественно из гоблинов, но он имел весомый аргумент, подкреплявший его власть – великан, шагавший рядом с его войском.

Не было не построений, ни ровного строя войск, которым так гордятся Имперские генералы. Едва Горбад, ехавший впереди войска, заметил пыль бесплодных равнин, которую поднимала армия Хребтолома, то он развернулся и поехал обратно к нам. На моих глазах он по очереди сближался к отдельным частям своей армии и что-то говорил им, иногда тыкая куда-то пальцами или потрясая своей чудовищной секирой. Орда пришла в движение, орки переругивались, но двигались в разные стороны, указанные им. В моей голове пронеслось: «… нужный орк в нужном месте …». Одни гоблины со всей силы толкали свои болтометы к пригорку, другие отводили разъяренных сквигов в сторону. Пацаны на кабанах также поехали в сторону, чтобы иметь возможность ударить противникам во фланг.

Ангорд толкнул меня в сторону болтометов.

— Иди! Годрак велел тебе наблюдать за махачем. Там лучшее место.

Мне оставалось только подчиниться. Ангорд был прав, с пригорка все поле битвы было видно, как на ладони. Гоблины-болтометчики испугано сжались и замерли, когда Ангорд встал рядом с ними. Труглик, вдохновившись собственной значимостью, дал пинка одному из них и велел стрелять по великану, который как раз показался вдали. Орк промолчал, но ухмыльнулся.

Битва началась, как только стороны увидели друг друга. Пацаны Горбада кинулись на гоблинов Хребтолома, стремясь обогнать друг друга и громко крича. Гоблины Хребтолома замерли, было видно, что они не ожидали таких сил по контролем противника, но их вожак воспользовался своим единственным козырем – великаном. На моих глазах, великан обогнал неровный строй и побежал на встречу пацанам, размахивая дубиной.

Рядом со мной заскрипели болтометы. Огромные болты устремились навстречу великану, но ни один не попал в цель. Ангорд выругался, Труглик повторил за ним. Гоблины испуганно стали перезаряжать свои орудия. Я не обращал на них внимание, мое внимание было приковано к полю боя.

Зтеев, стоящий позади основных сил начал танцевать и петь. Горбад кинулся к великану, обгоняя пацанов на своем кабане. Орда орков расступилась перед ним, давая ему простор. За секунду до того, как Горбад и великан столкнулись, с головы Зтеева сорвался ярко-зеленый снаряд и столкнулся с гигантом, пошатнув его. А следом Гнарла на всей скорости врезался в его ногу, окончательно опрокинув великана на землю.

Часть пацанов, вооруженных пародиями на копья, кинулись на помощь вожаку и начали колоть упавшего великана, мешая ему подняться. Но остальные, радостно крича, обогнули вожака и накинулись на опешивших гоблинов. Две армии столкнулись, и воздух наполнился стрелами, хотя стрелки с обеих сторон промахивались гораздо чаще, чем попадали.

Словно повинуясь некоторому неслышному сигналу, пацаны на кабанах кинулись к линии битвы, а погонщики сквигов спустили своих тварей. Крупные пацаны без щитов держали по оружию в обеих руках и сражались в самой гуще врагов. Воздух наполняли крики «ВААААГХХХ!!!», издаваемые обеими сторонами. Земля заливалась кровью, и ее полилось еще больше, когда пацаны на кабанах со всего размаху врезались в толпу гоблинов. Разъяренные сквиги преследовали убегавших.

Великан пытался подняться. Он отчаянно размахивал руками, сбивая с ног пацанов с копьями и расшвыривая их во все стороны. Годрак, спрыгнувший с Гнарлы, уворачивался от огромных рук и безуспешно пытался прорваться к его голове. Наконец великану удалось встать на колени, а затем подняться на ноги, раскидав оставшихся пацанов. Он занес свою дубину, целясь прямо в Годрака. Тот заорал в ответ, замахиваясь своей секирой. Я не мог оторвать свой взгляд. Так все и закончится?

Огромный болт вонзился в грудь великана, пронзив его насквозь и теперь уже окончательно сбив с ног. Испуганный гоблин-болтометчик смотрел на это, не веря в случившееся. Другие гоблины также смотрели на него самого. Годрак же думал недолго. Он быстро вскарабкался на грудь великана и заорал «ВААААААГХХХХХ!!!!», а потом воткнул свою секиру в голову гиганта, окончив его страдания.

Бой был выигран. Смерть великана полностью подорвала боевой дух оставшихся гоблинов, которые пустились бежать, побросав свои копья и мечи. Крупные пацаны подошли к Горбаду, держа в руках какого-то гоблина. Я был на расстоянии и не слышал их разговор, но отлично видел, чем он завершился. Горбад о чем-то потолковал с плененным гоблином – судя по всему самим Дасти Хребтоломом. Разговор сопровождался парой сильных ударов в живот гоблина. Пару раз Горбад указал рукой на разбросанное оружие. Когда наконец он узнал от него все, что хотел, то схватил Дасти за шею одной рукой и за голову другой. Стыдно признаться, но в этот момент я отвернулся.

Горбад отдал голову Дасти одному из пленных гоблинов, а затем отпустил его, дав какое-то напутствие. Зтеев и главарь крупных орков подошли к нему. Ангорд наказал гоблинам стеречь меня, пригрозив болтометчикам и Труглику невероятно жестокой смертью в случае моей смерти, ранения или побега, а сам спустился вниз, чтобы поболтать с другими пацанами и, как я думаю, разжиться хоть какими-то трофеями.

Пока его не было, Труглик горделиво ходил перед другими гоблинами, пытаясь убедить их в своей важности. Болтометчик, попавший в великана, пытался делать тоже самое, пока Труглик не пригрозил рассказать Горбаду о том, какой именно гоблин чуть не забрал его победу. Как же это похоже на интриги в нашем университете.

Когда Ангорд вернулся, то он сообщил мне, что мы не останавливаемся, а движемся дальше, к некой Железной скале, где воины Ноббера разжились хорошим железным оружием. Горбад хочет спровоцировать Глазочесов на атаку в скором времени, не давая им времени собрать вокруг себя как можно больше сил. Одна хорошая битва – и Глазочесы присоединятся с Горбаду.

Не вижу смысла подробно описывать поход к Железной скале или даже битву за нее. Железная скала оказалась давно заброшенной крепостью гномов, в которой орки сумели восстановить их шахты и кое-как соорудить кузню для ковки оружия. Бой закончилась быстро — обитали здесь преимущественно гоблины и лишь небольшое племя орков, считавших себя кузнецами. Выжившим гоблинам было позволено присоединиться к орде, орки же были казнены по приказу Годрака, который можно описать, как «Орк, служащий гоблину, ничем не отличается от снотлинга! А снотлинг считающий себя орком – преступник в глазах настоящих орков!». Версия на орочьем более лаконична.

Здесь мы остановились лагерем. Пацаны, желая отдохнуть после дня, наполненного битвами, развлекались охотой на гоблинов в шахтах. Крупные пацаны пытались выковать себе топоры из местного темного железа, дабы соответствовать прозвищу, которое они себе выбрали — Мрачные топоры. Удивительно, что сейчас этот хаос начинает казаться мне гармоничным.
Я сижу в своем шатре и пытаюсь дописать свой отчет за последний дни, стараясь верить в то, что съеденное мной мясо было свиным. Скоро я лягу спать, в очередной раз помолясь Зигмару и Верене. Но впервые я буду молиться не о спасении, а о том, чтобы увидеть что будет дальше.